Великая Отечественная Война в творчестве А.А. Пластова
А.Н.Пластова, студентка I курса кафедры реставрации художественного металла
Великая Отечественная Война в творчестве А.А.Пластова
Несмотря на трудности годы войны стали очень плодотворными в творчестве А. А. Пластова. Художник пишет более 10 больших картин, портреты фронтовиков, детские портреты, портреты крестьян, отразившие образ времени.
Среди военных картин мастера: Немцы идут (июль 1941), «Защита родного очага», (1942), «К партизанам» (1942), «Фашист пролетел» (1942), «Наши пришли» (1943), «Митинг в освобожденном селе» (1943), «Сестра» (1943), «Суббота» (1943), «Трактористки» (1943), «Гость с фронта» (1944), «Март» (1944), «Стадо Тагилок» (1944) , «Жатва», «Сенокос» (1945).
Предчувствие войны было общеевропейским. Во второй половине 30-х годов Пластов создает графические композиции с устойчиво повторяющимися фантастическими сюжетами. Это своеобразные каприччо, где близкая художнику реальность – пасущиеся у водопоя стада, купальщицы соединены с фантастическими картинами катастроф, разрушающихся гигантских строений, извергающихся и потухших вулканов. Мощные фигуры атлантов, мифологических героев пытаются удержать хрупкое равновесие. Эти работы (при жизни никогда не выставляющиеся) по их семантике можно соотнести с «академическим модернизмом» М. Громера и Р.Магритта, «метафорой нерасшифрованного» предчувствия, отражением скрытого мироощущение человека конца 30-х годов.
В 1940 году художник задумывает картину «Проводы» («Мобилизация») , сюжет которой был связан с событиями финской войны (сохранился эскиз) и как бы предвосхищал события близкого будущего. 22 июня 1941 года Пластов пишет этюд «Шиповник цветет» - вечерний пейзаж с луной над лощиной за селом. Придя домой, он узнает, что началась война. Этюд подписан: «22 июня 1941 года».
В первые месяцы войны Пластов пишет картину «Немцы идут» («Подсолнухи»). «Писал я ее очень волнуясь. Я представлял себе эту трагедию очень ясно, как будто все это совершается перед моими глазами. Было тогда чудесное лето, все было такое свежее, рослое – подсолнухи в сажень высоты. И вот я представил себе, как все это горит, трагически нелепо ломается, цветущая земля засыпается пеплом, ясный воздух застилает гарь. Я сделал много этюдов - все хотелось написать так, чтобы было солнце, свежая зелень, гарь и пожарище и среди всего этого родные люди, смелые и непреклонные». [1]
Осенью того же года художник пишет работы «Пленных ведут» и «Один против танка» (1941).
Осенью 1942 года в Москве в Третьяковской галерее (основная экспозиция была эвакуирована) открылась выставка «Великая Отечественная война». Пластов представил работы: «Немец пролетел», «К партизанам», «Защита родного очага».
Картине «Немец пролетел» - таково ее авторское название, впоследствии замененное на «Фашист пролетел», суждено было стать его самой известной военной картиной. Художник писал ее всего пять дней осенью 1942 года.
«Осень тогда у нас стояла тихая, златотканая, удивительно душевная, теплая. Я люблю осень, всегда испытываю в это время страшно приятное особое состояние творческого возбуждения. И вот шло что-то непомерно свирепое, невыразимое по жестокости, что трудно было даже толком осмыслить и понять даже при большом усилии мысли и сердца, и что неотвратимо надвигалось на всю эту тихую, прекрасную безгрешную жизнь, ни в чем не повинную жизнь, чтобы все это безвозвратно с лица земли смести без тени милосердия вычеркнуть из жизни навек. Надо было сопротивляться, не помышляя ни о чем другом, надо было кричать во весь голос…
Надо было облик этого чудовища показать во всем его вопиющем беспощадной мести обличье. Под влиянием примерно таких мыслей и чувств, общих тогда всем нам, русским, стали у меня зарождаться один за другим эскизы на данную тему…»[2]
В ноябре 1943 года полотно «Немец пролетел» висело в залах советского посольства в Тегеране во время проведения совещания глав трех великих держав России, США и Великобритании, где решался вопрос об открытии второго фронта.
И это был вклад художника в Великую победу.
Зимой 1943 года Аркадий Пластов в составе группы художников (Ефанов, Савицкий, Т. Гапоненко, К. Финогенов и др.) в чине майора интендантской службы попадает на Сталинградский фронт, где происходило решающее сражение Второй мировой войны... Множество натурных рисунков, акварелей, этюдов в блиндажах, землянках на батареях стали результатом этой командировки. В том же году были написаны картины «Гость с фронта», «Наши пришли», «Защита родного очага».
22 апреля 1945 года Пластов пишет жене в Прислониху: «Главное - это сообщение по радио о том, что наши дерутся на улицах Берлина… Вы подумайте только - на улицах Берлина!!! Весь мир, небось, затаил дыхание, и у всех на устах преславное, священное имя русское. Нет слов на языке человеческом достойно именовать это племя и его деяния. Господи Боже, какой ты славой и сиянием венчаешь сей избранный народ! И мы ведь в это числе, и наши усилия, и наша вера, и наши страдания, и труд, и вдохновение в общем, безмерно тяжком и священном подвиге для счастья человечества. Какое блаженство знать это, какое счастье и честь, невместимая в груди человеческой». [3]
И как гимн Победе - две картины, написанные летом 1945 года - «Сенокос» и «Жатва».
«Лето 1945 года было преизобильно травами и цветами в рост человека, ряд при косьбе надо было брать два раза уже обычного, а то, где место было поплотнее, и косу бы не протащить и вал скошенных цветов не просушить. А ко всему косец пошел иной: наряду с двужильными мужиками-стариками вставали в ряд подростки, девчата, бабы. Но несказанно прекрасное солнце, изумруд и серебро листвы, красавицы березы, кукование кукушек, посвисты птиц и ароматы трав и цветов - всего этого было в преизбытке».[4]
Сенокос 1945 года – это гимн Победе и художественное открытие мастера, соединившего свободно и широко писаный пейзаж с импрессионистическим натюрмортом первого плана с цветами, шмелями, бабочками, бронзовками. Цветы «Сенокоса» писаны с натуры, но сам «натюрморт» (как в голландской традиции) во многом сочинен. Эти цветы не встречаются на одной поляне, они растут в разное время. Цветы растущие, живые, невероятное множество разных цветов. Красочное разнотравье «Сенокоса» во многом сочинено, придумано. Как в голландских натюрмортах художник дает узнаваемый «портрет» каждого цветка, словно называя его по имени: колокольчики и ромашки, купина и царские кудри, лесная примула и клевер, татарник и купава. Он пишет не просто цветущий луг, а создает аллегорию лета, словно дарит все цветы Родины победителям.
В конце августа 1945 года Пластов начинает работу над «Жатвой» и пишет ее одновременно с «Сенокосом». Он часто работал над несколькими картинами, контрастными по настроению и цветовому решению, как бы проверяя одну другой, не давая себе успокоиться достигнутым. Замысел «Жатвы» тоже возник еще в 30-х годах, но долго откладывался. Он часто работал над несколькими картинами, контрастными по настроению и цветовому решению, как бы проверяя одну другой, не давая себе успокоиться достигнутым. Замысел «Жатвы» тоже возник еще в 30-е годы, но долго откладывался. «Материалов к подобным темам у меня было припасено немало и давно, и каждый год я пополнял их... Случай помог мне до некоторой степени сойти с этой мертвой точки. Как-то в тусклый, холодноватый августовский день, я, бродя по ржаному полю, набрел на ту приблизительно сценку, какая у меня изображена на картине. В тот же день вечером я сделал эскиз в ладонь, на другой день по нему начал рисунки, подкрашенные акварелью, и дней через пять начал картину... Мотив очень соответствовал моему взгляду на некоторые вещи. Передо мной возникла та упрямая, несгибаемая Русь, которая в любом положении находит выход и обязательно решает поставленную историей любую задачу. Очень приятной вдобавок была и самая скромность сюжета. Минимум всего: красок, жестов, действия... к тому же все это было мне бесконечно известно...», - вспоминал художник. [4]
Путь в Москву из Прислонихи с картинами «Сенокос» и «Жатва» был поистине драматичен - на подножке переполненного поезда, на открытом ноябрьском ветру «на одной ноге, зацепившись одной рукой, не зная, что держать - себя или сверток с картинами, который так и не успел привязать...»
Картины, представляющие собой диптих, были представлены на Всесоюзной художественной выставке 1946 года и имели поразительный успех. За картины «Сенокос» и «Жатва» в 1946 году А.А. Пластову была присуждена Сталинская премия первой степени.
Библиография
1. Архив семьи Пластовых. Москва.
2. там же
3. там же
4. там же
5. Пластов А. А. Автобиография Пластов А. Каталог произведений, М., 1976
6. Пластова Т.Ю. Аркадий Пластов. Москва, «Новый Эрмитаж-один», 2006.